Владимирцы Петр и Павел Петяевы собрали в Москве свой бэнд – играют фри-джаз. В одном из столичных клубов 14-го июля они презентовали альбом «Двойник», который вышел на лейбле FANCYMUSIC. Мы пообщались с Павлом, гитаристом квартета «Петяев-Петяев». Узнали, чем импровизация отличается от пофигизма и почему во Владимире еще не скоро начнется активная музыкальная жизнь.
- Интервью будут читать люди, которые, скорее всего, не слышали о фри-джазе. Если кратко: что это за музыка?
«Свободная. Когда люди встречаются, импровизируют, взаимодействуют друг с другом и с акустикой того помещения, в котором находятся. То есть, она зависит не только от исполнителей, но и от клуба. Короче, музыка настоящего момента».
- Как пришли к жанру?
«Петр (саксофонист и брат Павла) стал где-то с 2010-го года внимательно слушать фри-джаз. И как-то меня тихонечко подтянул. Наверное, с Джона Колтрейна началось».
СПРАВКА: Саксофонист Джон Колтрейн считается одним из наиболее влиятельных джазменов второй половины XX века. Особый вклад он внес в школу импровизации. Музыкант в 2007 году получил специальную Пулитцеровскую премию, а также был канонизирован Африканской православной церковью как святой Джон Уильям Колтрейн.
- Он вдохновитель?
«Да-да, потому что разноплановый, мейнстримовый музыкант был. В эпоху популярности джаза он творил и до многих донес такую непростую музыку».
- Вы записали альбом двумя составами, и делится он, соответственно, на две части. На мой слух, получилось цельно. Но была ли у вас задумка, что альбом должен звучать «вот так-то»?
«На самом деле, неплохо было бы иметь какую-то задумку, например, композиционную. Но в процессе записи и последующей работы нас больше занимали организационные моменты: как всем собраться, когда и кому удобно. В целом, может, это и неплохо, потому что голова освобождается, и ты не паришься: как сыграли, так и сыграли. Мы сразу подумали, что как-нибудь что-нибудь наиграем, и оно получится. Но основные сложности были не в плане творчества, а в организации».
- «Как сыграли, так и сыграли». Разве в этом нет пофигизма?
«До определенной степени есть. Но вообще в творчестве, искусстве всегда присутствует эта тонкая грань. Мне кажется, людям нравится расслабленная атмосфера. Само направление джаза – непринужденность и легкость. Музыкант уже умеет классно исполнять, ему это ничего не стоит, и он погружается в атмосферу. В джазе нет чего-то строгого, как в академической музыке. Думаю, всегда нужно держаться этой грани, чтобы не упасть совсем уж в разгильдяйство. Периодически мы все равно что-то продумываем, но данный альбом абсолютно свободный».
- То есть, все композиции – чистая импровизация и не было каких-либо договоренностей?
«Ну, например, сессия с фортепиано: в студии не было условий для того, чтобы думать о каких-то концепциях. Там надо было вообще так сесть, чтобы хоть что-то слышать. Записать группу с фортепиано и с барабанами одновременно – это технически сложная задача. В недорогих студиях, где мы пишемся, ее решить практически нереально. Я думал больше о том, что там Фёдор (пианист) играет. Но на записи это, по-моему, не заметно».
- Получается, фортепианная часть альбома записана, так сказать, на ощупь, пианиста ты не слышал?
«Практически да. Ну, вот почему многие даже независимые артисты, если пишут фортепиано, едут куда-нибудь в Норвегию, в Европу? Я сначала думал, что это понты. Но на самом деле в Москве записать этот инструмент непросто и дорого. В принципе, творчество на всех уровнях – это преодоление, в том числе преодоление обстоятельств».
- Возвращаясь к импровизации. Выходит, будто вы этот жанр выбрали, чтобы не тратить время на сочинение композиций?
«Как сказать… Практикующий музыкант, который играет концерты и, возможно даже, в разных составах, не думает об экономии времени. Все участники нашего коллектива по разным причинам играют такую музыку. У нас с Петром это творческий процесс, для Вани - басиста - это тоже творчество, но и отдушина. Он так отдыхает от музыки, которая является для него работой. И ему разучивать какие-то гармонии для наших репетиций откровенно в лом. Это нормально, естественный ход вещей. Но Ваню, как профессионального музыканта, этот факт никак не компрометирует. То есть, это не легкомысленность, мол, «все, что играем, - все зашибись».
- Про состав. С вами играет пианист Федор Амиров, который представляет Россию на мировом уровне. И вдруг импровизирует с андеграундной группой. Как вы нашлись?
«Просто он давно ходит почти на все концерты импровизационной музыки, которые в Москве есть. Интересуется. И Федор довольно открытый человек. До сих пор ему не обломно с нами играть».
- Это вы его пригласили, или он вас нашел?
«Да, мы. Он с удовольствием откликнулся и подошел ответственно».
- Все вариации ваших составов собрал Петр. Если это не профессионалы, то хотя бы люди, которые с нотами на «ты». Сам же Петр относительно начинающий саксофонист. Не ограничивает ли это вас во время игры?
«Ну… возможно. Но это надо у других парней спрашивать. Лично меня никак не ограничивает: взаимодействие гитары и саксофона даже на самом простом уровне дает много возможностей».
- В общей сложности сколько ушло времени на альбом: запись, сведение и так далее?
«Записали за два дня. Сводили примерно три месяца, но с перерывами. Была неудачная проба, потом вернулись к звукорежиссеру, который сводил прошлый альбом».
- А денег сколько потратили?
«Примерно 90 тысяч рублей. Это с момента записи – сентябрь – до презентации альбома включительно, и с учетом тиража дисков. Мы вдвоем с Петром вкладывали. Люди, чтобы в Турцию слетать, тратят такие деньги».
- Альбом вышел на лейбле FANCYMUSIC. Что вы для этого сделали?
«Написали главному продюсеру лейбла Сергею Красину: «Привет, послушай, что скажешь?». Он довольно быстро ответил, предложил издать. Это было еще в мае. Так мы с Красиным знакомы года с 2016-го. Тогда пробовали первый альбом издать, но не получилось».
- Хорошо, вас издали на лейбле, и что это дает?
Во-первых, альбом официально выложен на музыкальных цифровых площадках, его можно легально скачать, заказать диск, купить. Плюс у FANCYMUSIC есть свои маркетинговые каналы, в общем, как-то они альбомы и на Запад продают. Я не очень разбираюсь в этом. То есть, больше людей смогут послушать нашу музыку».
- В заключение: собираетесь ли выступить во Владимире?
«Я бы выступил, конечно. Но! Концерт – это не только музыканты, это еще и организаторы. Музыка, которую мы играем, она и в Москве денег не приносит, но люди ей занимаются. Даже вкладываются, как меценаты, только другое слово лучше подобрать. Вплоть до того, что у нас срывается концерт из-за музыканта, но мы в тот же день находим другого ему на замену. А во Владимире, надо признать, этого нет.
Есть, например, группа С.Х., рубят жесткий хардкор. Их во Владимир приглашал (один местный музыкант, которого все знают). Они говорят: «Окей, оплати билеты хотя бы туда и обратно». Ну, 5000 рублей это примерно стоит. А он им: «Нет, я за билеты не дам, давайте лучше самогона налью». Если человеку жалко на концерт, на праздник для народа 5000 рублей или у него их нет, то не нужно рассчитывать на то, что во Владимире будет какая-то музыкальная жизнь. Приглашать нас приглашали, но никто не хочет вкладываться. Мы в свое творчество вкладываемся предельно и осознанно. И то это минимальнейшие плоды дает».
фото: Светлана Селезнева
