Советский гламур — это звучит странно, согласны. Но тем интереснее призма, через которую мы посмотрим на российское искусство первой половины XX века. Сейчас в «Палатах» работает выставка ВХУТЕМАС, где собраны поистине удивительные предметы. Познакомиться с некоторыми из них нам помогла Татьяна Меркулова, заведующая отделом изобразительного и прикладного искусства.
«ВХУТЕМАС — Высшие художественно-технические мастерские, созданные в Москве, Петрограде и еще нескольких городах СССР вскоре после революции 1917 года. Это первое в молодой стране Советов учебное заведение, которое готовило не только мастеров изобразительного искусства, но и производственников. Полиграфия, архитектура, дерево- и металлообработка, керамика, легкая промышленность — для национализированных предприятий требовались художники-производственники. Ведь продукция должна была соответствовать новому строю, духу времени. Искусство должно было развивать сознание людей в том русле, которое требовалось стране. Миссия амбициозная, революционная, и выполняли ее по всем фронтам».
Хрупкая глэм-агитация
Легендарный российский фарфор до революции ценился не меньше, чем, скажем, мейсенский. И производственная база никуда не делась: были легендарные заводы Гарднера, Попова, товарищество Кузнецова.
«Выпускники ВХУТЕМАС должны были, используя старые формы, создать что-то новое, разработать свежие рисунки в расчете на массовое производство».
И если фарфор до революции был элитарным, то потом картина изменилась кардинально. Все лучшее — рабочим и крестьянам.
«В каждой советской семье должен был появиться агитационный фарфор, который мог бы влиять на сознание людей. Так и рождались серии посуды, посвященные самым разным аспектам жизни. Взять, к примеру, тарелки для общепита. Вместо купидонов и пастушек — лозунг: „Через ударничество и соцсоревнование добьемся улучшения столовой“.
Или: „Общественное питание под огонь рабочей самокритики“, „Дадим металл“, „Крепи колхоз“, „Против эксплуатации“, „За сплошную коллективизацию“. Взгляните на пепельницу: „Чего боится мировая буржуазия? Роста могущества Красной армии“.
Как и в живописи, так и в фарфоре, нужно было отображать и успехи индустриализации страны. Поэтому мы видим с вами предметы из серии „Волховстрой“ Подрябинникова.
Нужно сказать, что агитационный фарфор стал настолько популярен, что задачу обеспечить им каждый дом так и не выполнили. За границей появился широкий спрос на эти произведения, следовательно, продукцию отправили на экспорт. Эта новая социалистическая иллюстрация была очень интересна коллекционерам. И сегодня найти фарфор 20-30-х годов крайне непросто».
Чем не гламур? Модная барышня из Beverly Hills покупает рваные и искусственно состаренные джинсы, чтобы приблизиться к «простым смертным». Миллиардер вкладывает деньги в фарфор эпохи строительства коммунизма.
А вот статуэтки и впрямь пришли со временем практически в каждый советский дом. Бабушки коллекционировали героев соцтруда, их продвинутые внуки сегодня собирают фигурки персонажей комиксов и манги.
«Заводы Гарднера и Попова до революции выпустили немало фарфоровых статуэток. Одна из серий, „Народы России“, продолжила свое существование и после 17-го года. Мы видим именно такую фигурку, изображающую одну из северных народностей, но выпущенную уже в 30-е».
А рядом — мощная, социалистическая жница. Чем не суперженщина, переводя на современный язык?
Аналогичные фигурки были и ранее, но дух, настрой совсем другой. Не просто матрос, а именно краснофлотец.
Не маленькая симпатичная девушка, а милиционерша. И не бодибилдер, а эпроновец.
«ЭПРОН — экспедиция подводных работ особого назначения. Так что перед нами супермен своего времени — спасатель. Недаром он держит в могучих руках теплоход.
Этот экспонат отлично сочетается с тарелкой, изображающей спасение „
Челюскина“. Она принадлежала Владимиру Александровичу Задорову — владимирцу, который попал на легендарный корабль в качестве члена экипажа. Как вы помните, за спасением парохода наблюдал весь мир. Это новость с передовиц всех газет и журналов. На память и спасенным, и спасавшим вручили вот такие тарелки».
Участники миссии были популярны ничуть не меньше сестер Кардашьян и Канье Уэста вместе взятых. И если сегодня музыкант выпускает мерч, то вот аналог от вождя.
Трендово-массовое ИЗО
Не только фарфор и хрусталь работали на имидж нового государства. ИЗО во всех его формах — от книжной иллюстрации и плакатов до картин — тоже встало на небывалые рельсы пропаганды и образования масс. На выставке представлены работы «локомотивов» этого направления.
«Мы выбрали несколько плакатов Дмитрия Стахиевича Моора. Это легендарный художник-самоучка. Вот первые его работы, созданные в 20-х годах. Видно, что автор находился тогда под сильным влиянием русского лубка. Но вот плакат 1939 года, и мы видим, как органично мастер вписался в соцреализм.
Рядом с плакатами мы разместили станковую живопись. А если точнее, работы ученика Дмитрия Стахиевича, Бориса Ивановича Пророкова. Рисунки, выполненные темперой и гуашью, очень оригинальны по своему звучанию. Они клеймят империалистический строй, буржуазию, высмеивают стиляг — в общем, весьма ярко, в непередаваемой манере говорят о злобе дня».
Пожалуй, если б в 20-30-40-е в СССР было граффити, оно могло бы выглядеть именно как произведения Пророкова. Гротеск, сатира, острые грани смысла — Banksy своего времени.
Но при этом и старая школа никуда не делась. Да, подобное искусство не всегда одобрялось и поддерживалось. Скандалы, интриги, расследования — вот что подстерегало тех, кто не вписывался в соцреализм.
«Если уж говорить о скандальных историях, то можно вспомнить трагедию выставки Ростислава Барто. Серьезным ударом для автора стало то, что советским критикам экспозиция не понравилась. Волна официального негодования моментально смела работы из общего доступа».
Другая сторона медали — удивительный микс старого и нового во ВХУТЕМАСе. Ведь учили студентов представители самых разных направлений. В горниле споров рождалась истина советского искусства.
«Одним из педагогов был Дмитрий Анфимович Щербиновский. Он — выпускник российской Академии художеств, Института искусств Франции, преподаватель Строгановского училища. И мы видим одну из его работ, близкую по звучанию к импрессионизму. Это не просто обнаженная натура, попытка передать определенное состояние свето-воздушной среды. И название картины лишь точнее передает смысл — „На воздухе“».
Медийная личность в скульптуре
Классический бюст Ленина для кабинета какого-нибудь партийца — это слишком банально. Художники ВХУТЕМАСа создавали и нечто иное.
«Одна из ярких фигур выставки — Николай Шахов. Он из дворян, был военным, сколотил большое состояние благодаря промышленности. Но сам миллионер жил очень скромно, а деньги раздавал людям искусства. Горький в 1912 году назвал его выдающимся меценатом на ниве просвещения. В начале 20-го века поступки Шахова широко обсуждали в прессе. Скульптор Анна Семеновна Голубкина изобразила этого странноватого московского мецената».
Книжные бестселлеры
Художественная литература тоже не останется за бортом. Нынче популярную книгу в стильном переплете обязательно надо перед прочтением запостить в Instagram. Гламурная барышня из 20-х наверняка бы сделала серию сторис о Мариэтте Шагинян.
«Под псевдонимом Джим Доллар писательница в 1924 году опубликовала серию авантюрных повестей „Месс-Менд, или Янки в Петрограде“. Сюжетно он посвящен борьбе России с ее многочисленными врагами. Формат — бульварное чтиво. Недорогое, компактное издание, которое удобно брать с собой. Но при этом автор обложек — Александр Михайлович Рощенко, яркий представитель русского авангарда, конструктивист, мастер плаката. Обложка как произведение искусства!»
Мы не обсудили и десятой доли экспонатов. Три зала, свыше сотни произведений — есть где разгуляться мыслям и чувствам. Не все гламур, но массовое советское искусство во всем его многообразии. Пожалуй, это очень интересно!
