Фото Виктории Афанасьевой
Магия амбротипии: писатель Илья Поляков и его портреты из света, стекла и тишины
В эпоху, где снимок делается за долю секунды и тут же превращается в «идеал» с помощью фильтров, Илья Поляков идет в обратную сторону — туда, где время замедляется, а изображение рождается на стекле. Он называет себя прежде всего писателем, но последние полгода с головой ушел в мир, пришедший из XIX века, — в амбротипию. Техника позволяет получить фотографию прямо на стекле, в единственном экземпляре, без негативов и постобработки. И именно в этом, по словам нашего собеседника, заключается ее магия.
Алхимия изображения: от стекла до света
Процесс амбротипии похож на ритуал, но все, что делает Илья, имеет строгую логику. Сначала берется стеклянная пластина — обычное, ничем не примечательное стекло, но именно оно станет основой будущего изображения. Его надо шлифовать, полировать, обезжиривать — все вручную. Затем — коллодий. Это раствор нитроцеллюлозы в смеси эфира и спирта, в который вводятся соли. Светочувствительными они становятся, соединяясь с азотнокислым серебром.
Этот раствор удерживает соли на стекле. Но на маневры есть всего несколько минут. Пока пластина не высохла, ее нужно погрузить в раствор азотнокислого серебра. Потом быстро зарядить в кассету и сразу приступить к съемке.
После серебрения — съемка. Выдержка — 15, 20, иногда 40 секунд. Модель не должна двигаться. Все снимается при ярком свете, и последний — отдельная глава.
Каждый состав проверяется руками, глазами и опытом. Ошибки случаются. И это часть процесса. Химия дорогая, серебро еще дороже, но для Ильи важно не экономить, а понимать.
Методом проб и ошибок, или Почему «косячные» фотки — тоже искусство
Создание амбротипов — процесс не просто кропотливый и капризный, а требующий точности, терпения и множества попыток. Здесь не получится просто нажать на кнопку и получить шедевр. Каждая фотография как экзамен, где химия, свет, время и настроение модели могут сыграть решающую роль. Ошибся хоть на секунду — и все пошло насмарку. Навык приходит только через опыт и провалы. Потому что, как Илья сам говорит, если все получается с первого раза — значит, ты не туда копаешь.
Фотография для Ильи — это не ремесло «по шаблону», а постоянный поиск. Иногда ошибочный, иногда болезненный, но всегда честный. Он не прячет брак, а сохраняет как наглядные пособия. Сам он называет ошибки неотъемлемой частью процесса.
Его путь лежит не через обучение на курсах, а сквозь что-то гораздо более хаотичное и живое: старые книги, советы из форумов, эксперименты с химией и светом. Он честно признается:
Камера не врет. Но и не льстит
Амбротипия — некомплиментарная техника. Она не подстраивается под ожидания. Здесь не про идеальные кадры или глянцевую красоту, а про глубину, сущность. Про время, которое запечатлевается в стекле.
Но дело не в суровости процесса, а, скорее, в его правде. Изображение получается резким, глубоким, часто подчеркивающим возраст или черты, которые в цифровой фотографии принято скрывать. Такие фотографии показывают тебя таким, какой ты есть. Именно в этой честности рождается настоящее искусство. В том и смысл, считает Илья. Не убирать лишнее, а наоборот — дать проявиться настоящему. Через лицо, взгляд, текстуру кожи, свет.
Амбротипия — зеркало не внешнего, а внутреннего. Она не льстит и всегда правдива.
«Я люблю старье»
Приверженность Ильи к амбротипии неслучайна. Он с детства любит старые вещи, винтаж, забытую эстетику. Может изготовить подкову, сварить мыло по дореволюционному рецепту или сплести корзину. В его жизни все подчинено ремеслу, уважению к ручному труду и подлинности.
Смотреть на работы Ильи — все равно что заглядывать в прошлое, где никто не торопится, никто не пытается казаться лучше. У каждого лица есть вес, взгляд, глубина. Это не «лайкабельные» фотографии. Они не для всех. Но остаются в памяти. Долго. Мощно.
Илья не просто снимает на камеры XIX века, а сам собирает их по частям. Его страсть к ремеслу проявляется в каждом этапе работы: от ремонта объективов до тонкой настройки химических процессов.
«Стой и не дергайся»: как модели превращаются в статуи
Позировать перед камерой Ильи — не просто встать в красивую позу и улыбнуться. Это почти медитация. В то же время никакой игры. Чем меньше человек пытается «казаться», тем больше получается на снимке.
В отличие от цифровой фотографии, где можно за секунду снять сотню кадров, тут все на паузе. По команде модель замирает на полминуты. Лицо не должно двигаться, взгляд — бегать. И чем естественнее это замерзание, тем живее кадр.
Илья не гонится за постановочной красотой, а ищет настоящую форму, придуманную, но из живого. В этом и есть суть амбротипии — в медленном взгляде, уважении к моменту и человеку перед камерой. Илья Поляков возвращает в фотографию то, что давно исчезло из большинства снимков: тишину, ожидание, труд. И если амбротипия и выглядит как путешествие в прошлое, то только для того, чтобы мы яснее увидели настоящее.
