Мир женщины XX века: бытовые артефакты в квартире историка Анны Помеловой
Мир мужчины всегда был более понятным, прямолинейным, доступным в отличие от женского — иносказательного, сказочного, образного. Даже быт хрупкие существа наделяли особенными смысловыми вещами, часть из которых сумели донести эту наполненность до наших дней. Хозяйка одной владимирской квартиры, увлеченная родильной культурой, элементами обрядности и собственной родословной, собрала у себя множество артефактов из женской повседневности минувшего столетия, вплетя их в собственную жизнь, о чем с большим интересом поведала «Ключ-Медиа».
Анна Помелова — историк, доула и телесный практик. В новом для себя статусе «мама» девушка всерьез увлеклась тайнами поколений своей семьи, а также темой родов, по которой сейчас пишет кандидатскую. В зоне ее внимания поздняя советская и постсоветская эпохи. Чтобы углубиться в проблематику, наша героиня штудирует ретрожурналы и активно общается с «очевидицами».
«Мой сектор — отдел гендерных исследований в Институте антропологии РАН, учусь там в аспирантуре. Выбрала для диссертации 80-е и 90-е, потому что именно в то время изменились отношение к телесности и формат медицинской системы, а как раз в нулевые началась реформа здравоохранения, завершившаяся спустя 10 лет. Получается любопытный срез — каким образом один пласт культуры проникал в другой. С одной стороны, женщины еще сохранили воспоминания о том, как рожали их бабушки в деревнях, при этом сами они находятся уже в иных условиях.
Постепенно меня увлекла генеалогия. В частности, стало важно, как жили-были женщины в моем роду: как работали, любили, рожали детей. Начала расспрашивать маму, бабушку, прабабушку. Много разного они поведали: и горького, и прекрасного, и красивого, и совсем некрасивого. Но каждая деталь пазла оказалась важна, чтобы сложиться в единую картину, опорную лично для меня. В каждой семье есть истории, которые должны быть услышаны и рассказаны», — уверена доула.
Родовая культура никуда без суеверий, и Анна их знает с избытком. Бережет словно музейные экспонаты, любуясь древностью. Не вычеркивает мифы, но также не поддается им, сохраняя золотую середину.
Девушка отмечает, память наших предков жива до сих пор, хотя первоисточники большинства сказок и баек напрочь забыты. Например, и сейчас акушерка может посоветовать роженице распустить волосы, чтобы облегчить процесс. А это поверие тянется из деревень, где принято было раскрывать все двери, развязывать узлы, освобождая путь ребенку.
Именно с этой целью летом Анна Помелова отправилась в мордовскую деревню внутри Нижегородской области, где жили ее предки по маминой линии. В разрухе, на обломках прошлого она нашла несколько ценных экспонатов, относящихся к женскому быту. К примеру, в бане, точнее, там, где она стояла, лежал валёк — приспособление для стирки белья, которое активно использовалось в начале — середине минувшего столетия.
«Поразительно, как долго хранились традиции: деревня в 50-х, далекая от районного центра, практически ничем не отличалась от деревни начала века. Доказательством этого служит второй обнаруженный мною предмет мордовской культуры — парь. Это кадка с вырезанными узорами для невестиного приданого. Той, что теперь украшает мою комнату, около сотни лет, хотя самому элементу несколько веков, ведь история существования финно-угорского народа долгая.
Отец мастерил парь для своей дочки из ствола дерева, украшая его символами-оберегами. Причем это мог быть уже советский человек, читающий газеты, слушающий радио, покупающий продукты в сельском магазине, но продолжающий делать то же самое, что и его предки».
Теперь квартиру Анны украшает и винтажный шкафчик для девичьих принадлежностей, также обнаруженный на развалинах бани. Доула его подлатает, заменит стекло на красивый витраж и впишет вещицу в интерьер.
Найдет свое место и рушник — элемент массы обрядов жизненного цикла: рождения ребенка, свадьбы и венчания, возрастных переходов. Шила его Анна Помелова до собственной свадьбы. По длине изделия и виртуозности рисунка судили, какая она хозяйка. Полотенце нашей героини принадлежало ее прабабушке Евдокии.
По мнению Анны, такие прикосновения к предметному миру очень важны. Вещи с историей она не выкидывает, а вписывает в свою повседневность. В шкафу висит бабушкин плащ 60-х годов — будто тот самый тренч из «Зары», на пальцах надежно сидят мамины кольца, а кофе остывает в чашке из постреволюционного сервиза.
Вся квартира девушки пронизана отголосками разных эпох, и их легко заметить, если прислушаться, приглядеться, откликнуться на этот зов предков. Мы попробовали, и нам определенно понравилось!
