Ключевая фигура: Александрова, танцующая сама по себе

28 августа 2018, 9:25

Длинные тексты никто не читает. Чтобы удержать зрителя в зале, сокращают балетные и драматические спектакли. А как быть, если проект “Ключевая фигура”, который запускает наш портал, задуман как разговор с людьми, которым есть что сказать? Искать героев, которые знают, как привлечь внимание?

Первый участник – человек, который 30 лет делает то, чего не следует. Последовательно создает свою религию, основой которой выбрано чистое творчество, и вовлекает в нее все больше народу, включая детей. Проводит дерзкие эксперименты над живыми людьми. Строит свой независимый город, жители которого фанатично увлечены одной идеей. Ищет разгадку тайн мироздания в гранях магического, постоянно меняющегося кристалла.

Волшебный камень – александрит. Обособленное пространство, городок - это слово CAMPUS, появившееся в названии. А человек, на котором все замыкается, – Ольга Александрова, президент школы танца ALEKSANDRIT/CAMPUS.

Выступление этих владимирских танцоров на престижных конкурсах, как правило, становится поводом для ссор между членами жюри. Это ни на что не похоже: ни костюмы, ни пластика. В итоге одни – в восторге, у других – полное отрицание. К тому же и принимающие, и отвергающие вынуждены узнавать у Гугла, что означают названия композиций: “Affect”, “Адаптация”, “Эмпатия”, “See in me”, “Сизигия”. Последнее – это какой-то космос. Точнее, астрономия. В переводе с древнегреческого – соединение, сопряжение. В жизни – это существование парой. А в астрономии - положение Луны, когда ее долгота совпадает с долготой Солнцa. Солнечные и лунные затмения происходят во время сизигий.

Ольга Александрова:

“На протяжении всего учебного года мы готовимся к мощному итоговому проекту. В этом году показали проект “Кинетика”. Кинетика – это то, что лежит в основе движения. А сама программа – это абсолютно новая, экспериментальная хореография”. Те, кто давно знаком с “Александритом” (ныне ALEKSANDRIT/CAMPUS), после “Кинетики”, может, и постучали головой о ближайшую стенку. Даже родители юных танцоров выглядели обескураженными. Хотя это с ними в последнее время бывает часто. Обычный ответ учеников на вопрос: “Что сказала мама?” – “Ничего не поняла, но говорит, что понравилось”. Современные номера в концертах школы мало похожи на композиции сиреневых фей времен театра танца “Александрит”.

ЭТО ИНТЕРЕСНО! На выпускном концерте этого года я делала то, что хотела, хотя девочки сначала не принимали это. Движения на полу – им казалось, что они не соответствуют женской пластике.

Надо порхать, летать. И в “Александрите” так было всегда. Но сейчас все стало по-другому. Я говорю: давайте относиться к земле тоже как к энергии. Раньше мы всегда были очень форматными. Сейчас у нас период поисков. Определенный формат все-таки остается, но мы нередко оказываемся впереди, скажем так, моды. То, что делаем, требует атмосферы, погружения и обязательно настройки. Нельзя просто открыть занавес и - бабах, взять, и сразу нас посмотреть. Нужно настроить публику. Поэтому у нас много перфоманса, много ассоциативных акций, которые помогают мыслить.

Нам, конечно, нужны программки, как в театре. Потому что название танца – оно дает импульс к размышлению. Нужны какие-то объяснения. Вот танец девочки в черном - композиция Pin-code. Это секрет, он есть в каждом из нас. Кому-то не удастся раскрыть его в течение всей жизни, а кто-то раскроет в один момент. И тогда дальше происходят колоссальные изменения. Человек не смог бы просто придумать пин-код, должно быть что-то внутри. Потому что все перетекаемо, все меняется. Мы трогаем овальную чашку не так, как квадратную, – по-другому работаем с движением. Оно возникает от любого импульса. Это все на уровне подсознания, это и есть пин-код.

Есть теория, что человек находится как бы в коробке. Мы украшаем ее стразами, нам важно, чтобы она была красивой, а про пин-код забываем. Но в какой-то момент коробка разрывается, и в нее проникает мощный луч света. Это приводит нас в ступор, мы начинаем совершать спонтанные действия. Но это, наверное, и есть судьба. Когда луч врывается в нашу коробку, происходят перемены”.

Ольга Александрова очень хорошо представляет, как случайный луч может изменить судьбу. Попробуем коротко. Маленькая пухленькая девочка в шубе (версия коробки) ждет, когда закончит занятия у знаменитого Олавы Джоновича Голдона ее хрупкая изящная старшая сестра, мамина надежда. Она готова поменяться с ней местами. Как говорит бабушка: “Мимо Оли не пройдет ни одна музыка. Ей бы роста побольше”. Объявление о приеме в ансамбль “Калинка” тоже не прошло мимо. Как поняли экзаменаторы, что ее надо взять? Ольга Александрова и сегодня благодарна наставникам - Владимиру Балахтину и Нине Пешковской. И тем временам, когда за занятия танцами не надо было платить. Даже можно было не сообщать родителям, что после школы у тебя репетиции. Модельной внешности тоже не требовали, если были желание и невероятное трудолюбие. “Калинка” - это был бренд. Участвовали в церемонии закрытия Олимпиады-80, вместе со знаменитым Мишкой. Ольга до мелочей помнит тот великолепный праздник, филигранную организацию и прекрасную атмосферу.

После школы наша героиня точно знала, что поедет в Москву, в институт культуры. Мама не возражала. Как и тогда, когда она отрезала роскошную косу. Вот захотелось! Ольга считает, что с родителями ей повезло. Когда на творческом конкурсе в вузе члены комиссии спросили: “Девочка, а кто твои родители?”, гордо ответила: “Папа – наладчик, мама – автоматчик”. Повисла пауза – не ожидали. Но сумасшедшее желание владимирской девчонки с улицы Северная стать хореографом сшибало барьеры. И вскоре у студентки Александровой покупали придуманный ею танец “Владимирский гусачок” танцевальные ансамбли “Россия”, “Березка” и хор Пятницкого.

Заканчивала Ольга институт как подающий надежды хореограф народных танцев, с хорошими перспективами. Вот только дипломной работой стал спектакль на музыку Pink Floyd. Хоть и против ядерной войны, но все равно скандальный. К окончанию института Александрова точно знала, что ее путь - современная хореография, авангард, благодаря преподавателю Юрию Потоцкому, изучавшему с ними идеологически чуждый джаз.

Вернувшись во Владимир, Оля недолго проработала в “Вишенке”. Потом преподавала в училище культуры. Там и родился “Александрит”, с легкой руки Светланы Золотовой, воспитавшей не одно поколение преподавателей танца. Название показалось Ольге нескромным – до сих пор многие считают, что это ее каприз. Но Светлана Ивановна убедила: красивый камень постоянно меняет цвет, но сохраняет свою структуру. Есть подозрение, что сегодняшние воспитанницы школы думают, что это минерал назван в честь Ольги Юрьевны. Ведь для них она - образец стиля и вкуса, наставник, судья в девичьих разборках (страшно представить, как ревнивы амбициозные и способные барышни, к тому же с очень разным достатком). Для старших – советчик и подруга, для младших – добрая мама, которую можно и обнять, придя на занятие.

“Движение, танец позволяют узнать многое о ребенке. Современные дети не всегда умеют общаться, сопереживать, - делится наблюдениями Ольга. – Они тяжело входят в общение. И это отражение мира взрослых, где люди не доверяют друг другу, не уступают, отвоевывают себе пространство. Но танец – это ансамбль, это совместное действие. Если ты подаешь кому-то руку, ты принимаешь ответственность за человека. Мы учим этому. Представляем визуальные лужи и помогаем друг другу их перешагнуть.

Оказывается, что танцевать в паре для многих сложно. Все хотят быть первыми. У нас есть номер “Резонанс”. Это о жизни, где кто-то постоянно резонирует. Наши дети отрываются от природы. Они уже не ловят бабочек, как мы когда-то. Не наблюдают за тем, что вокруг, не воспринимают себя как часть природы. Это ощущение можно вернуть через движение. “Почувствуй себя водой. Как ты обтекаешь партнера”. Вода – это беспрерывность. Все стихии – это наше тело. Надо научить ребенка его чувствовать. Не выучить движения, а понять, что ты можешь, разбудить себя”.

Для того, чтобы “разбудить” детей, Ольга привлекла в свой кампус целый штат педагогов. Учат всем танцевальным стилям, йоге, классической хореографии. А малыши с 4-х лет занимаются еще рисованием, музыкой и пением. С детьми работают профессиональные музыканты. И как в обычной школе, очень важен контакт с родителями. Иногда – в буквальном смысле. Например, в парной йоге, где мама для малыша опора, а он для нее - замена тяжелому предмету. И выполняя асаны, они учатся чувствовать и понимать друг друга.

Найти взаимопонимание с родителями важно не только потому, что они платят за занятия и финансируют поездки на конкурсы. (Да, как бы ни блистали “звездочки” Александровой, принося известность региону, средств из бюджета им не выделяют). Контакт с мамами и папами особо важен в тех ситуациях, когда выпускники школы решают связать свою жизнь с танцами. А они успешно выдерживают конкурс в 15 человек на место в столичные профильные вузы на бюджетное обучение.

“Нередко танец - не просто пластика, набор умений. Это возможность понять себя, научиться общению. Наши недавние выпускницы, мы их называем резиденты школы, Екатерина Мочалова и Арина Оксаничева, студентки института культуры в рамках проекта OPEN SPACE поставили авторский спектакль во Владимире. Это очень серьезный спектакль - о навязанной нам форме, о запретах. “Длинные волосы - это красиво”,

“Ешь, а то не вырастешь”, “Ну что ты, как дура” - то, что вселяет в нас комплексы. И я рада, что у родителей это не вызвало отрицания. Это был такой яркий протест. И Катя с Ариной раскрылись по-новому в этой работе”.

ДЕТАЛЬ: ALEKSANDRIT/CAMPUS называется школой не ради имиджа. Одновременно занятия проходят в 4 залах. А это требует специального помещения. Базовые дисциплины: СONTEMPORARY DANCE, JAZZ DANCE, DANCEHALL, йога, STRETCHING, функциональные тренировки. Кстати, в эти дни школа танца проводит традиционный OPEN SPACE. Еще не поздно подать заявку на мастер-классы, которые будут проходить до 30 августа. Впервые в этом году на занятия приглашают взрослых без специальной подготовки, но с огромным желанием попробовать себя и танцевать.

“На одном из танцевальных фестивалей я познакомилась с исследователем русского танца Анатолием Борзовым, артистом первого состава ансамбля Моисеева. От него я узнала, что в русском танце не было случайных движений. У каждого жеста есть значение. Вот так мяли тесто, а вот сжали руки в кулачки, чтобы не видно было, какие они грязные после работы в поле. Потом все движения обработали, и они стали просто красивыми”.

Народные танцы, поставленные Александровой, даже пугают. Это не “три прихлопа-два притопа”, а какая-то мистическая сила, отчаянность, характер. Ольга объясняет:

“Строгая православная религия требовала сдержанности. Но нельзя все переживания копить в себе. Какой выход? Пропусти через себя и выплесни в танце. Отчаянном, жестком”.

Ольга намерена и впредь заниматься исконно русским, не декоративным танцем. И если принять во внимание, что исполняют сложные композиции школьники, можно представить, какая тренировка стоит за этим. 10 педагогов и 2 концертмейстера работают с юными танцорами. Программа занятий невероятно насыщенная. А что же президент школы танца?

Она - хореограф, педагог, постановщик. Ее задача не только придумать танец, чтобы впечатлить жюри очередного конкурса, но раскрыть врожденные способности каждого ребенка, которого ей доверили родители. Нередко – ее бывшие воспитанники.

“Это многое значит. Что может быть дороже ребенка? Мне нравится этот этап, в который я вступила, – не ограничивать детей в движении, сохранять то зерно, которое у них есть, дать свободу. Что такое красивый танец? Когда ты танцуешь искренне, не задумываясь, как ты выглядишь, как ты двигаешь бедром, чтобы произвести на кого-то впечатление, как маленькие дети, у которых танец – на генетическом уровне, это всегда красиво. Именно это запомнится. Тот танец, который доставлял радость, – не забудется. И те ученики, кто запомнил это ощущение, приводят к нам своих детей”.

О чем танцуют ученики Александровой? Не что, а именно - о чем? О совпадении, соединении, взаимном отражении. Проще – о внимании к тем, кто рядом. Чтобы не в гаджет – каждый в свой, а поговорить о милых пустяках. Чтобы не отмахиваться от ребенка дома и не устраивать потом истерик, если в танцевальной студии ему не дали главную партию, ведь ему там просто весело. О том, что у каждого есть право на выбор, в том числе и на выбор “несерьезной” профессии – хореограф современного танца. Короче, они там танцуют про жизнь, как она есть.