Немецкий архитектор российского происхождения Сергей Чобан и директор Государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Елизавета Лихачёва высказались в поддержку владимирских активистов, выступающих против обнесения железнодорожного вокзала вентфасадами из керамогранита. Текст открытого письма был опубликован на значимом в этой сфере деятельности сайте «Архи.ру».
«Мы с моей единомышленницей Евгенией Романовой составили текст обращения в защиту нашего вокзала, построенного в стиле
советского модернизма, и направили письма в различные организации и ведомства. Результат одного из обращений — открытое письмо Елизаветы Лихачёвой и Сергея Чобана», — поясняет местная градозащитница Ирина Малышева.
Чтобы читателям было понятнее, объясним более подробно, кто такие Елизавета Лихачёва и Сергей Чобан. И почему их вмешательство в проблему сохранения владимирского вокзала так ценно.
«Елизавета Лихачёва — историк искусства, искусствовед, директор музея архитектуры. А также известный лектор и популяризатор архитектуры. Второй автор открытого письма за сохранение модернистского владимирского железнодорожного вокзала — российский и немецкий архитектор, член Союза немецких архитекторов (BDA), Союза архитекторов России и Союза художников России, академик Московского отделения Международной академии архитектуры и почетный академик Российской академии художеств, обладатель архитектурных премий и участник различных архитектурных выставок Сергей Чобан. Многие знают его проекты потому, что это известные, крупные сооружения — комплекс небоскрёбов „Федерация“ (Москва-Сити), стадион „Краснодар“ (город Краснодар), проект благоустройства внутреннего двора Третьяковской галереи (город Москва), большая спортивная арена „Лужники“ (реконструкция, город Москва) и многие другие», — говорит Ирина.
И вот теперь столь уважаемые специалисты в области архитектуры поддерживают наших активистов, выступающих против обнесения фасада владимирского вокзала керамогранитом. Что, возможно, может послужить толчком для компании РЖД пересмотреть свои планы.
Что же сподвигло Елизавету Лихачёву и Сергея Чобана на написание этого письма? В первую очередь то, что, по их ощущениям, ситуация с сохранением, а вернее, несохранением и последовательным уничтожением памятников советской архитектуры 1960 — 1980-х годов достигла точки невозврата.
«Почему для истории архитектуры так важны памятники советского послевоенного модернизма? Во-первых, потому что они являются неразрывным и непосредственным продолжением истории советского авангарда и конструктивизма как основополагающих, формообразующих течений архитектуры, оказавших существенное влияние на ход ее развития в общемировом контексте, — говорится в письме. — Во-вторых, потому что они создавались лучшими представителями российской и советской архитектурной школы первой половины XX века, отличавшейся своим чрезвычайно высоким уровнем. И, наконец, в-третьих, потому что эти здания являются неотъемлемой частью истории России. Такая архитектура, как у владимирского вокзала, не муляж, не просто полая форма, материалы и детали которой не важны и могут меняться по желанию, в том числе из соображений экономии, а тщательно выверенный и до детали отрисованный рукой труд великих мастеров, учившихся еще в тот период, когда архитектура являлась результатом рукотворного, тщательного и сопротивляющегося любой антихудожественной оптимизации труда».
«Мы также призываем органы по работе с архитектурным наследием России в самые кратчайшие сроки составить с участием широкой профессиональной общественности полный список произведений архитектуры советского модернизма 1960 — 1980-х годов и поставить их на лист охраны как федеральные памятники», — заключают авторы письма.
«Поддерживаю мнение Чобана и Лихачёвой, что на такие выдающиеся с точки зрения архитектуры объекты необходимо проводить международные или всероссийские конкурсы, ведь крайне важно грамотно вписать в проект не только технологическую модернизацию здания для маломобильных и других пассажиров, но и выполнить бережное
обновление интерьеров, не навредив первоначальному замыслу архитекторов», — соглашается с российскими знатоками архитектуры Ирина Малышева.
